Хорошими ли воинами были древние славяне. Воинские традиции древних славян и руси. Атланты против гиперборейцев

"Они принялись убивать пленных"... Приступая к изучению дошедших до нас материалов, сразу сталкиваешься с явным противоречием.
Так, византийский придворный летописец Прокопий Кесарийский, описывая новых врагов империи, отмечает: "Вступая в битву, большинство идет на врага пешими, имея небольшие щиты и копья в руках, панциря же никогда на себя не надевают; некоторые же не имеют ни плаща, ни хитона..."

Похожую оценку неприятелю дает византийский полководец Маврикий: "Каждый мужчина вооружен двумя небольшими копьями, а некоторые и щитами крепкими, но труднопереносимыми. Пользуются они также деревянными луками и небольшими стрелами, намазанными ядом". Итак, основной ударной силой славян, по единодушному мнению древних авторов, была пехота.

) Однако трудно представить, как это убого экипированное, практически полуголое и к тому же пешее воинство могло быстро и глубоко проникать на территорию оборонявшегося государства и громить армию империи, вполне справедливо претендовавшей тогда на роль сверхдержавы. Современник позорных поражений недоуменно сетовал: "И они выучились воевать лучше, чем ромеи (византийцы), они, люди простые, которые не осмеливались показаться из лесов и не знали, что такое оружие, кроме двух или трех лонхидиев (метательные копья)" Разделяя подобное изумление, попробуем пролить свет на эту загадку.

Главное, что славяне в совершенстве овладели военными хитростями. Это отмечают чуть ли не все древние авторы: "ведь эти варвары искуснее всех умеют сражаться в труднодоступной местности", а нападения на противника любят устраивать "в местах лесистых, узких и обрывистых. С выгодой для себя пользуются засадами, внезапными нападениями и хитростями..."

Прекрасное описание этой тактики дошло до нас в "Истории лонгобардов" Павла Диакона, где говорится о нападении славян на герцогство Беневентское, а это ни много ни мало Италия. Диакон отмечает, что славяне устроили свой лагерь на берегу, окружив его скрытыми ямами. Местный герцог Айо, бросившийся с дружиной в атаку, упал в такую яму вместе с конем и был убит.

Еще более трагическая судьба ждала Лигурийского герцога. Дабы снискать себе славу победителя славян, он не придумал ничего лучше, как подкупить некоторых из них, чтобы организовать нападение... на собственную страну! Желание честолюбца исполнилось - небольшой отряд славян, перейдя рубеж, разбил лагерь на господствующей высоте. Когда войско амбициозного герцога с ходу атаковало славян "в лоб", они, "сражаясь больше камнями и топорами, чем оружием", перебили почти всех.

Герцогу стоило бы заранее ознакомиться с трактатом "Страте-гикон" того же Маврикия, который предупреждал: нападать на славян нужно не только с фронта, но и с других сторон, а если, "занимая более укрепленное место и будучи защищенными с тыла, они не допускают возможности для того, чтобы подвергнуться окружению или нападению с флангов либо с тыла, необходимо одним устроить засаду, а другим изобразить бегство на виду у них, чтобы, охваченные надеждой на преследование, они оставили укрепление".

Трактат византийского полководца косвенно подтверждает, что у наших древних предков существовали и своя тактика, и определенное боевое построение, ведь у беспорядочно бьющейся толпы варваров не могло быть ни фронта, ни флангов. Судя по всему, у них была хорошо организованная армия, так что воевать с ними было далеко не просто. Даже византийцы, до тонкостей изучившие славянские военные привычки, не всегда добивались успеха. Так, под Адрианополем большое войско императора Юстиниана не смогло выманить славян из их укрепленного лагеря на горе, а штурм обернулся полным разгромом.

Славянская армия никогда не действовала шаблонно. Если у опустошавших имперские земли славян не было времени или"условий для создания стационарных укреплений, они строили оборону иначе.

Сохранилось описание того, как тысяча византийских солдат натолкнулась на 600 славян, возвращавшихся из набега с большой добычей. Огромное множество повозок везло трофеи и пленников. Источник (Феофилакт Симокатта) сообщает: "Как только варвары увидели приближающихся ромеев, они принялись убивать пленных. Из пленников-мужчин были убиты все, способные носить оружие". Шаг жестокий, но оправданный с военной точки зрения. Затем славяне составили укрепление из повозок, в середине поместив детей и женщин. Византийцы долго не решались пойти в рукопашную: они боялись дротиков, которые славяне метали в коней. Когда же ромеи все-таки стали разрушать укрепление, славяне вырезали поголовно всех оставшихся пленных, - женщин и детей.

"Они подготовили огромнейшие камнеметы".

Но оставим в стороне шокирующий факт хладнокровной резни. Для нас важно то, что уже в древности славянские воины в совершенстве владели приемами сооружения укреплений из повозок. Достаточно вспомнить "вагенбурги" чешских гуситов или казачьи курени, чтобы понять: ценный тактический прием пережил века. А вот древнеславянская техника осады, увы, со временем была забыта. Между тем когда-то ей могли позавидовать и римские легионеры. Описывая осаду несколькими славянскими племенами города Фес-салоники, византийский хронист пишет: "Они подготовили гелеполы (осадные башни на колесах), железных "баранов" (тараны), огромнейшие камнеметы и "черепах" (укрытия для пехоты), покрытых для защиты от огня шкурами свежеободранных быков". Более того, в осаде был активно задействован флот - связав попарно свои корабли в некоторое подобие к атамаранов, славяне и на них ухитрились поставить метательные машины!

Приступы начинались с боевого клича - "единодушно издали вопль, что земля затряслась". После такой психологической обработки противника войска, разделенные по типу вооружения: копьеметатели, щитоносцы и мечники,- шли в атаку, поддерживаемые огнем лучников, чьи стрелы хронист поэтично сравнивает с "зимней пургой" или "снежными облаками". Невольно кажется, что описываются слаженные действия римских легионов, но речь-то идет о варварах, которые чуть ли не вчера выбрались из своих лесных дебрей!

"Взяли осадой множество крепостей" Благодаря военному мастерству славяне в древности одерживали многочисленные победы над профессиональными частями византийцев. Тут интересно вот что: невозможно вести успешные захватнические войны, опираясь исключительно на умение обороняться и осаждать. Кто-то должен был сначала атаковать! Между тем автор, описавший осаду Фессалоник, отметил наличие у славян отборных воинов, которые, собственно, и начинали "звериное нападение" в "зверином безумии" без поддержки основных сил.

Такие воины были и у скандинавов. Их называли берсерками (воины в медвежьих шкурах), и они имели обыкновение перед боем "злобно выть и кусать свой щит", впадая, таким образом, в боевой транс, как считается, не без помощи грибов-галлюциногенов, что позволяло им мобилизовать в критический момент психо-физические резервы организма. Выглядело это довольно жутко. (Кстати, подобные превращения описаны и в кельтском эпосе. Вот как преображается перед схваткой герой ирландских саг Кухулин: "Все суставы, сочленения и связки его начинали дрожать... Его ступни и колени выворачивались... Все кости смещались, и мускулы вздувались, становясь величиной с кулак бойца. Сухожилия со лба перетягивались на затылок и вздувались, становясь величиной с голову месячного ребенка... Рот растягивался до ушей..." Возникает впечатление, что сага подробно описывает превращение человека в зверя.)

Но вернемся к древним славянам. У Прокопия Кесарийского сохранилось яркое описание способностей и привычек звероподобных "гвардейцев"-славян, воевавших не числом, а умением. Итак: "Войско склавинов численностью не более чем три тысячи перешло реку Истр (Дунай); перейдя сразу и реку Гебр (совр. река Марица в Болгарии. Ред.), они разделились надвое. Архонты римского войска в Иллирике и Фракии, вступив в бой и с теми, и с другими, потерпели поражение. А когда полководцы позорно бежали от обоих варварских станов, хотя те сильно уступали им в численности, одно вражеское подразделение схватилось с Асвадом.

Был этот человек телохранителем императора Юстиниана и командовал многочисленными и отборными отрядами конницы. И ихсклавины опрокинули безо всякого труда, Асвада же в тот момент взяли живым, а потом сожгли его, бросив в пламя костра, предварительно из спины этого человека нарезав ремней. Сотворив это, они взяли осадой множество крепостей, хотя раньше они не штурмовали стен. Те, которые победили Асвада, дошли до моря и штурмом захватили город Топир, хотя он имел воинский гарнизон".

Любопытно, что эти воины не нуждались в какой-либо осадной технике для взятия укреплений. Взятие Топора наглядно может проиллюстрировать их тактическую смекалку и физические способности: оставив ударные силы в засаде, небольшая группа варваров раздразнила начальника гарнизона возможностью легкой победы. Покинувшие город солдаты были вырезаны, не успевшие опомниться горожане были сметены со стен тучей стрел, славяне на веревках взобрались на парапет и...

Здесь уместно вновь вернуться к источнику: "Всех мужчин, числом до 15 тысяч, они тут же убили, а детей и женщин обратили в рабство. Впрочем, вначале они не щадили никакого возраста, но убивали поголовно всех. Убивали же не мечом, не копьем и не каким-либо другим привычным способом, но, крепко вбив в землю колья, с большой силой насаживали на них несчастных. Кроме того, вкопав в землю четыре толстых столба, привязывая к ним руки и ноги пленных, а потом, непрерывно колотя дубинами по голове, варвары эти убивали людей наподобие собак... А иных они, запирая в сараях... безо всякой жалости сжигали".

Но вот что странно. С одной стороны, перед нами "профи", легко расправляющиеся с элитными имперскими частями, с другой, - стая опьяненных кровью головорезов, практически не заботящихся о своей выгоде (за одного Асвада можно было получить неплохой выкуп). Это странное противоречие исчезает, если понять, с кем именно не повезло столкнуться императорскому телохранителю.
"Перекликаются между собою волчьим воем".

Здесь мы подходим к самому интересному моменту, так как в многочисленных источниках лучшие славянские отряды именуются не просто звериными, но определяются как "волки". И тут стоит вспомнить мифологию, в первую очередь индоевропейских народов. Из неведомых глубин первобытности до сегодняшних дней дошли мифы об оборотнях, напрямую связанных у славян с загадочным культом волка. Вероятно, волк почитался как тотемный предок -родоначальник племени. Возглавлявший племя вождь должен был обладать способностью воплощаться в своего тотемного зверя. (Подобные религиозные представления существовали в древности у многих индоевропейских народов, в частности балтов, германцев, кельтов, индоиранцев и др.) Любопытно, что берсерков тоже считали оборотнями: во время боя они психологически перерождались в волка).

Этнографические данные говорят о том, что у славян "звериный" культ был теснейшим образом связан с обрядами инициации, то есть испытаний и тайного посвящения юношей, вступающих во взрослую жизнь. В ходе таинств испытуемый переживал ритуальную смерть, "перерождался" в волка и становился воином - членом тайного мужского союза, после чего должен был какое-то время жить вдали от поселений родичей "волчьей жизнью", то есть проливая кровь, убивая. Неудивительно, что о наших предках у византийцев сложилось не самое лестное впечатление: "живут в строптивости, своенравии, безначалии, сплошь и рядом убивая", "перекликаются между собою волчьим воем". А их самым лакомым блюдом были якобы женские груди.

"Превращение" в свирепого волка-оборотня совершалось, когда человек надевал волчью шкуру и особый пояс с магическими узлами-оберегами. Судя по всему, чтобы впасть в ритуальное бешенство, воины употребляли галлюциногены - грибы или растения вроде белены. Крайне интересен дошедший до нас рассказ о допросе славян византийским полководцем: "Устроив допрос, Александр начал допытываться, откуда пленники родом. Но варвары, впав в предсмертное безумие, казалось, радовались мукам, как будто чужое тело испытывало страдания от бичей".

Неудивительно, что с таким зверским духом и такой военной организацией славяне захватили огромные территории, которые потом назовут словом "Русь".

Походы и битвы предков древних славян

Приводя сражения и битвы древних славян, не будем рассуждать на тему: что такое – хорошо и что такое – плохо. Скрывать тут нечего – в древности славяне, наряду с защитой своих рубежей от ненасытных и алчных чужеземцев, сами проводили завоевательные походы в соседние земли и государства. Точнее назвать эти походы можно даже грабительскими, отряды славян шли на соседей не ради военной славы или попранной справедливости, а дабы, поживиться чужим имуществом и прихватить бесплатной рабсилы.
Термин этот следует понимать не совсем в современном смысле – рабочей силы, а в смысле - силы рабов. Хотя рабство у славян имело заметные отличительные особенности от других народов, причем в сторону его гуманности, о чем будет сказано несколько ниже.
Дети своего времени – по своим обычаям и нравам – славяне мало чем выделялись от окружающих их племен и народов. Воинская доблесть в те далекие времена заключалась, прежде всего, в количестве и качестве захваченной добычи. А уж, каковы способы добывания нужных предметов, оружия, продовольствия и прочего ценимого тогда имущества, то это уже дело – пятое, десятое. И крылатое выражение: "победителей не судят" пришло к нам из необъятной глубины веков…
Начиная уже с I века новой эры, славянские племена вели постоянные войны и стычки со своими соседями и, прежде всего, с могущественной Римской империей.
Готский историк Иордан свидетельствовал о крупном вооруженном столкновении готов и антов еще в IV веке. По его словам готы вначале терпели поражение, но в дальнейшем все же одержали победу, захватив вождя антов Божа, его сыновей и семьдесят старейшин. Пленники были казнены.
В 499 году славяне вторглись во Фракию. Против них было направлено сильное 15-тысячное войско магистра восточно-римской армии, имевшее своей задачей полный разгром и вытеснение варварских племен за Дунай. В битве на реке Цутра войско магистра потерпело сокрушительное поражение – сам он погиб, потеряв в бою около четырех тысяч своих подчиненных. Это была одна из самых первых исторически зафиксированных битв с участием славян.
К началу VI века натиск славянских племен, появлявшихся, раз за разом, из-за Дуная и вторгавшихся в римскую империю был настолько силен и постоянен, что Анастасий (император Восточной Римской империи) в 512 году был вынужден начать строительство одного из ранних прообразов Великой Китайской стены – непрерывную линию укреплений. Первоначально она имела протяжение 85 километров и простиралась от порта Селимврии на Мраморном море до Понта (Черного моря).
Укрепления, названные "Длинной стеной" проходили всего лишь в 60 километрах от столицы империи и по определению современников являлись "знаменем бессилия" и "памятником трусости".
Позже император Юстиниан построил целые укрепрайоны в приграничных областях. Всего было построено три линии обороны, состоявшие из почти 600 различных укреплений и крепостных сооружений, перемежавшихся мощными крепостями.
По сообщению Прокопия Кессарийского Юстиниан назначил начальником охраны реки Истр полководца Хильбудия, который на протяжении трех лет ежегодно переправлялся на левый берег Дуная и превентивно опустошал славянские земли.
В 534 году, однако, при очередном набеге Хильбудия, славяне сумели объединиться и дать достойный отпор. Прокопий пишет, что славяне выступили "… против него все поголовно. Битва была жестокая; пало много римлян, в том числе и их начальник Хильбудий".
В 547 году славяне неожиданно форсировали реку Истр и стремительно овладели всей Иллирией. Наместник Иллирии с 15-тысячным войском следовал за ними, не решаясь дать генерального сражения. Наученный печальным опытом Хильбудия, он полагал свои силы недостаточными для противостояния многочисленным вторгшимся племенам чужаков.
В 551 году один из отрядов славян, числом около 3 тысяч воинов, не встречая никакого сопротивления, вновь переправился через реку Истр, после чего разделился на два отряда с целью широкого охвата территории. Римляне, располагавшие гораздо большими силами, решили воспользоваться этим делением и уничтожить противника по частям. Но славяне, по обычаю имевшие сильную разведку, разгадали этот замысел и упредили римского полководца, внезапно ударив по ним сразу с двух фланговых направлений. Римляне были наголову разгромлены. Этот факт лишний раз подтверждает наличие грамотных тактических навыков у славян и их четкое взаимодействие в бою.
Всерьез обеспокоенный военными неудачами император Юстиниан посылает на славян конную императорскую гвардию во главе со своим личным телохранителем Асбадом. Но и здесь все решила внезапность и грамотная тактика. Славяне не стали дожидаться сражения в чистом поле, где превосходно обученные и лучше вооруженные римские всадники имели бы неоспоримое преимущество. Славянский отряд атаковал их непосредственно во фракийской крепости Тзуруле, основном месте дислокации римлян и одержал решительную победу. Замкнутое пространство и внезапность позволило славянам свести на нет превосходные воинские достоинства противника – многие римляне были убиты, а сам Асбад был пленен.
Таким образом, регулярные полевые войска, находящиеся в этом районе были разбиты и рассеяны, и славяне приступили к осаде крепостей Фракии и Иллирии, надеясь, не без оснований, на богатую добычу. Не будем строгими судьями к своим далеким предкам – таковы были правила войны и их придерживались все, без исключения.
Крепость – это уже серьезно. Это не стремительный набег на, иногда беззащитные, поселения. Но и здесь славяне не ударили в грязь лицом.
Напомню лишь читателю, что речь здесь продолжается о рейде в глубокий тыл противника все того же 3-тысячного славянского отряда.
Удрученный Прокопий сообщает об этом довольно подробно. Славяне осадили мощную приморскую крепость Топер, находившуюся на фракийском побережье всего в десятке дней пути от территории непосредственно Византии. Оборонял ее весьма сильный гарнизон, о численности которого история умалчивает, но вероятно полностью укомплектованный, иначе византиец непременно посетовал бы на это обстоятельство. Кроме того, в обороне крепости были готовы принять участие около полутора десятка тысяч вооруженных и боеспособных мужчин осажденного города.
По своему обыкновению, славяне начали с военной хитрости. К самой крепости подошли лишь небольшие их силы. Основная часть отряда замаскировалась в скрытых местах по ходу их предполагаемого отступления. Подошедшие к крепостным стенам начали задирать римских солдат, находящихся на стенах и обстреливать их из луков.
Далее случилось ожидаемое. Предоставим слово уже знакомому нам Прокопию. "… Римские воины, находившиеся в гарнизоне, вообразив, что врагов не больше, чем сколько они видят, взявшись за оружие, тотчас же вышли против них все. Варвары стали отступать, делая вид для нападающих, что, испуганные ими, они обратились в бегство; римляне же увлеченные преследованием, оказались далеко впереди укреплений. Тогда поднялись находившиеся в засаде и, оказавшись в тылу у преследующих, отрезали им возможность возвратиться назад в город. И те, которые делали вид, что отступают, повернувшись лицом к римлянам, поставили их между двух огней. Варвары всех их уничтожили и тогда бросились к стенам".
Итак, регулярные войска, составлявшие гарнизон крепости, уничтожены. Кажется, дело за малым – взять крепость штурмом. Однако горожане подготовились к осаде основательно – на головы славян полились кипящие масло и смола. Увесистые камни и стрелы причинили нападающим потери, и первый приступ был отбит.
Уяснив, что наскоком крепость не взять, славянские военачальники действовали далее чрезвычайно грамотно. Выстроившиеся вдоль стены лучники осыпали защитников города тучей стрел и заставили их временно покинуть стены. Тем временем штурмовые отряды немедленно приставили к стене длинные лестницы и захватили укрепления, а затем овладели и городом, со всеми вытекающими последствиями.

Фото: стр.44 "История воен. искусства", т.2

Не правда ли – для древних воинов весьма показательный образец тактического мастерства при захвате сильно укрепленной крепости?
В 552 году, воодушевленные успехом славяне, вновь форсировав реку Истр, вторглись во Фракию уже значительными силами. Император Юстиниан готовил в это время поход в Италию, но был вынужден отложить его. Узнав, что ближайшей целью славян является крупный и богатый город Фессалоника, византийский владыка отправил на их перехват большое войско во главе со своим племянником, сравнительно молодым, но опытным полководцем Германом.
Как всегда хорошо сработала славянская разведка. Захватив пленных и сопоставив свои силы с римлянами, славяне прервали поход, сделали большой маневр в виде крюка и отступили в Далмацию.
По сообщению Прокопия неожиданно Герман умирает. Зададимся вопросом – неожиданно ли? Не помогли ли ему умереть славянские лазутчики? Поскольку славяне, только того и ждали, находясь в полной боевой готовности, и сразу же вновь вторглись в пределы Восточной Римской империи.
И опять Юстиниан для борьбы с ними выделяет свои отборные войска во главе с испытанным полководцем Схоластиком. Разделившись, славянские отряды почти беспрепятственно идут по территории Византии. Недалеко от Адрианополя Схоластик, наконец, догоняет большой отряд славян.
Но те уже начеку, что снова свидетельствует в пользу их разведки. Отряд стал лагерем на высокой горе и был полностью готов к бою с римлянами. При таких обстоятельствах Схоластик не решился на штурм временных, но качественных славянских укреплений и, окружив врага, стал выжидать истощения его продовольственных запасов.
Но и здесь славяне оказались на высоте, видимо заранее подготовившись к длительной осаде. Недостаток продовольствия вскоре ощутили римские солдаты, под давлением которых византийский полководец все же решился на штурм. В очередной раз римские войска потерпели поражение, их остатки отступили вглубь империи.
Славяне вновь соединились, двинулись вперед и подошли вплотную к "Длинной стене". И здесь их впервые постигла неудача.
То ли на этот раз подкачала славянская разведка, то ли славянские вожди уверовали в свою непобедимость, то ли римляне имели слишком большой численный перевес – об этом можно только гадать, так как Прокопий об этом умалчивает. Но фактом является то, что славяне, вначале имея успех, затем дали напасть на себя с тыла, потерпели поражение и вынуждены были отступить за реку Истр.
Приведенные сражения свидетельствуют о высокой боевой выучке древних славян, определенном оперативно-тактическом мастерстве их вождей, умении правильно оценивать позиции и соотношение сил, а также правильном и грамотном сочетании оборонительных и наступательных действий.
Поражение в сражении у "Длинной стены" не прекратило, однако, вторжений славян на территорию империи, и в 582 году император Тиберий был вынужден для борьбы с ними заключить военный союз с аварами. Одновременно римляне предприняли несколько походов внутрь славянских земель, пытаясь лишить их опорных баз для нападений на Византию. Вначале им это удается – в 584 году славяне были рассеяны и оттеснены за Балканы.
Но уже через два года сильные славянские отряды вновь появляются под Адрианополем.
Тогда император Маврикий совершает несколько упреждающих походов на славянские земли. Славяне сопротивляются и, в свою очередь, наносят сильные и неожиданные удары. Они действуют весьма грамотно и избирательно, готовя оборонительные рубежи. Прежде всего используются естественные водные преграды.
Живописные подробности изобретательности славян приводит нам Фефилакт Симокатта. Он сообщает об интересном и поучительном эпизоде противоборства римского полководца Петра и славянского вождя Пирагаста.
Император Маврикий, сам являясь неплохим теоретиком военного дела, учел предыдущие ошибки, повлекшие поражения римских войск. Он справедливо полагал, что корни неудач римлян лежат в отсутствии надлежащей разведки и нерешительности их полководцев, не знавших истинных сил и замысла противника. В связи с этим он потребовал от Петра надлежащей осмотрительности, а затем быстрых и решительных военных действий.
Петр выполнил указания императора. И что же? Оказывается славяне, помимо разведки, имели и контрразведку…
Отряду Петра предстояло форсировать реку. Ночью двадцать лучших римских воинов скрытно двинулись в путь и к утру переправились через реку. Изнуренные тяжелым ночным переходом римляне заснули в зарослях леса возле реки, не выставив ни боевого охранения, ни просто часового.
Отслеживая ситуацию, связанную с передвижением римских войск, мобильный конный отряд славян без всякого труда пленил беспечных "разведчиков". Пытки были тогда вполне обычным делом – и Пирагасту вскоре было доложено о замыслах Петра.
Он расположил свои силы в том же лесу, точнехонько вдоль ночной переправы передового разведотряда византийцев и спокойно стал ждать приближения основных сил Петра.
Не получив никаких известий от своей разведки (!), полагая, что она беспрепятственно пошла дальше (?), Петр дал команду форсировать водную преграду…
Первая тысяча, ничего не подозревавших римских воинов, была окружена славянами и уничтожена почти мгновенно. Тем не менее, войско римлян было весьма многочисленно, и они с ходу вступили в бой.
"… Узнав об этом (об уничтожении первой тысячи – примеч. авт.), полководец велит войску переходить реку, не разделившись на маленькие отряды, чтобы переходя реку понемногу, не быть ненужной и легкой жертвой врага. Когда, таким образом, римское войско выстроило свои ряды, варвары (напомню: варварами римляне называли всех чужеземцев – авт.) в свою очередь, выстроились на берегу реки. И вот римляне стали поражать варваров со своих судов стрелами и копьями". Феофилакт Симокатта немногословен и точен. Далее он сообщает о беспорядочном отступлении славян.
Думается оно вызвано не военным преимуществом, а смертельным ранением славянского вождя Пирагаста. Славяне болезненно переносили гибель своих вождей и причиной тому были их тесные родовые и племенные связи.
Петр, якобы, не организовал их преследование, ввиду отсутствия конницы. Это весьма сомнительное утверждение. Во-первых, боевой строй византийского войска предполагал обязательное наличие конницы, тем более в далеком походе на земли славян. Во-вторых, Петр, вероятно, не без основания опасался обычной засадной тактики славян, потому и не рискнул углубляться в густые леса.
Нерешительность полководца и погубила римскую армию вторжения. Заблудившие проводники завели таки византийцев в глухие чащобы, где они в течение трех дней не имели воды и утоляли жажду вином (?). Что за римский интендант, который не имел даже необходимого запаса воды, но вина – хоть залейся. Возможно, последовавшее похмелье и сыграло свою решающую роль, когда заблудшие рати, наконец, вышли к реке Геликабии. Поскольку здесь их уже на противоположном берегу реки, в полной готовности, ждали так и не разгромленные славянские дружины.
Свидетельствует, лаконичный до предела, Феофилакт Симокатта:
"… И вот римляне, построив суда, переправились через реку, чтобы схватиться с врагами в открытом бою. Когда же войско оказалось на противоположном берегу, варвары всей массой тотчас напали на римлян и их одолели. Побежденные римляне бросились бежать. Так как Петр был наголову разбит варварами, то главнокомандующим назначается Приск, а Петр, отрешенный от командования, вернулся в Византию".
Минуточку! Сравните, что же здесь изменилось по сопоставлению с первым эпизодом? Римлянам даже дали возможность высадиться и вступить в бой…
Правильно, во втором эпизоде нет гибели славянского вождя, и поэтому воины действуют целеустремленно и решительно. Это косвенно подтверждает догадку о крайне болезненном отношении славян к гибели своих родичей-предводителей. Вероятно, в связи с этим, ломалась и какая-то система чисто воинских взаимоотношений славян внутри их отрядов.
А в 597 году славяне все же добрались и до вожделенной богатой Фессалоники.
Об осаде славянскими отрядами этого города рассказывает епископ Фессалоники Иоанн Эфесский. Осада проводилась по всем канонам осадного искусства, с применением соответствующей техники. Иоанн упоминает о наличии у осаждающих осадной машины для метания камней, "черепах", массивных железных таранов, а также громадных крючьев. Метательная машина с трех сторон была обшита досками для защиты обслуживающего ее гарнизона. "Черепахи" были покрыты сухими кожами, но поскольку это не спасало от льющейся с крепостных стен горячей смолы, то их заменили на свежие шкуры только что убитых быков и верблюдов.
Начав обстрел защитников города стрелами, славяне постепенно придвинули метательные машины, которые швыряли довольно крупные камни. Затем к стенам были вплотную придвинуты "черепахи", под прикрытием которых, славяне пытались пробить в стенах бреши для прорыва в город. Железные тараны расшатывали камни в стене, а крючья вырывали их наружу.
Так продолжалось шесть дней.
Осажденные делали вылазки, пытаясь захватить или уничтожить осадную технику, но безуспешно. На седьмой день славяне, без всякой видимой причины, неожиданно, прекратили боевые действия, бросили осадные машины возле крепостных стен и ушли в горы.
Остается лишь гадать, что помешало им продолжить осаду города. Иоанн об этом ничего не пишет, поэтому логично предположить, что виной тому были не внешние причины (в виде подошедших к осажденным подкреплений, например). И уж, конечно, не победные действия осажденных, о которых епископ непременно с гордостью бы упомянул. К тому же Иоанн Эфесский отмечал в своих записях, что славяне "… научились вести войну, лучше чем римляне".
Скорее всего, осада была снята ввиду каких-то серьезных внутренних обстоятельств. Это могла быть смерть вождя, случайно получившего смертельную рану. Но, думается, истинной причиной была случившаяся внезапно массовая болезнь, которая стала косить славянских воинов… Известно, что в те времена воинские безвозвратные потери от эпидемий и болезней многократно превышали потери в сражениях, поскольку никаких действенных лекарств не существовало.
В самом начале VII века серьезную попытку подорвать военную и экономическую мощь славянских племен стал готовить император Маврикий. И кто знает, чем бы она закончилась – византийский владыка готовил огромную армию вторжения и неплохо разбирался в воинском искусстве, в том числе и в славянских тактических хитростях.
Но в 602 году некий римский солдат, по имени Фока, спровоцировал восстание в уже сосредотачивавшейся на границе возле реки Дунай восточно-римской армии. Восстание было поддержано местным населением, недовольным императорскими поборами – сам Маврикий был схвачен и убит.
В 610 году в Византии к власти пришел император Ираклий. К этому в государстве времени была завершена, так называемая "фемная военная реформа", призванная укрепить охрану границ. Суть ее заключалась в том, что римским воинам выделялись участки земли на определенных территориях, которые назывались "фемами". Они обзаводились хозяйством на этих участках и получали с них доходы, на которые и жили. Фемом назывался и территориальный отряд, который составляли воины данной округи, возглавлял его местный военачальник. Короче говоря, был образован особый род пограничных войск для защиты рубежей. Такая практика позже существовала и в других государствах, в том числе и в России.
К началу VII века некоторые славянские племена уже обжились в глубине Балканского полуострова, создав своеобразный форпост для походов на Византию. Древние историки отмечают ряд морских военных походов славян. В 610 году ими была произведена осада Солуни, причем как на суше, так и со стороны моря. А в 623 году славянский морской десант был высажен даже на побережье острова Крит.
В 626 году византийский император Ираклий во главе большого войска совершил поход в Малую Азию для военных действий против персов. Воспользовавшись этим, славянские племена поставили своей целью захват самой столицы империи. С этой целью ими был заключен военный союз с воинственными аварскими племенами.
В июне 626 года славяне совместно с аварами обогнули "Длинную стену" и вторглись в пределы империи. Почти не встречая сопротивления, они вышли непосредственно к Константинополю (столица империи была основана императором Константином I в 324 году на месте города Византий) и осадили его с суши. В то же время славянский флот полностью блокировал город с моря. Однако столица империи была надежно защищена очень высокими и массивными крепостными стенами.

Найти фото. стр.65 "Истории воен. иск." т.2

Союзники прямо на месте изготовили множество метательных машин, но главное – ими были, буквально за неделю, сооружены двенадцать больших штурмовых башен, равных по высоте крепостным стенам, окружающим весь город. Жителей столицы охватила паника. Византийский епископ живописал так: враги "… наполнили море и сушу дикими племенами, для которых жизнь – война". Однако в городе оставался сильный гарнизон, а из многих жителей было составлено воинское ополчение – византийцы решили держаться до конца. Они прекрасно понимали, чем чреват захват города жаждавшими добычи воинами.
Наконец, после долгих осадных дней, 31 июля состоялся решающий штурм. Однако попытка высадки морского десанта в тыл противника оказалась неудачной. Фронтальная атака, в центре которой шли авары, а на флангах отряды славян, также не принесла успеха. Некоторые штурмовые башни были разрушены осажденными. Обороняющиеся умело отбивали валы штурмующих. Столица устояла.
Но даже неудачный штурм показал высокую техническую оснащенность славян, умелую организацию взаимодействия различных родов войск и готовность для достижения ближайшей цели объединиться с любым союзником.
Дело в том, что авары, в принципе, были врагами славян и многие годы совершали грабительские набеги на их земли. В конце концов, славянские племена моравов, чехов, сербов и хорутанцев объединились в мощный племенной союз, который возглавил уже известный нам моравский князь Само. Несколько крупных сражений аварами было проиграно, и они были оттеснены.
Впрочем, и византийцы в некоторых войнах были союзниками славян, а многие из последних служили, на постоянной основе, в элитных императорских частях регулярной армии.
А в 630 году союзное войско в кровопролитном трехдневном сражении у Вогатисбурга разгромило и армию, наступающего на славян с запада, франкского короля Дагоберта, о чем уже говорилось выше.
Войны славян в конце VII – X веков прослеживаются на западе лишь на примерах военных действий обоих славянских моравских государств, что было предметом рассмотрения в одной из предшествующих глав. Кроме того, с франками и византийцами воевали дунайские болгары.
На северо-востоке и на востоке же уже зарождались новые мощные славянские государства: Новгородская земля и Киевская Русь.
Но их военные действия не станут предметом нашего изучения, поскольку мы отслеживаем непосредственных предков древних белорусов, а не родственные им племена.
Продолжение следует

Ю.Лазарев. Где твоя голова ляжет, там и нам пасть

Первое упоминание о вторжении славян в византийские владения относится к 493 (или 495) году. Тогда они перешли Истр (Дунай) и опустошили Фракию. В 517 году славяне в своем походе на юг зашли намного дальше и проникли в Македонию, Эпир и Фессалию. Известно, что их войско появлялось в Фермопильском проходе.

В 527 году на Византийскую империю обрушились антские племена. Тогда византийским войскам с трудом удалось отразить их нашествие. При императоре Юстиниане для защиты северных границ государства на Истре было построено 80 укреплений. Однако эти меры оказались бесплодными, что подтвердили последующие походы славян на Византию.

А.Клименко. Предводитель Антов

Впервые славянское войско подступило к Константинополю в 540 году. Город нападавшие взять не смогли, но выжгли все его предместья и опустошили окрестности. В 548 году в империю вторглось войско склавинов, которое успешно переправилось через Истр и прошло весь Иллирик до Диррахия.

Византийские хронисты того времени оставили довольно подробные описания славянских воинов и тактику ведения ими боевых действий. Говорилось, что они были вооружены преимущественно копьями, луками и стрелами, а из защитного вооружения имели только щиты. Они стремились нападать на врага внезапно, искусно устраивая засады в лесах и горной местности.

Большой поход славян на Византийскую империю состоялся в 550—551 годах. Тогда отряды славянских воинов взяли ряд городов в Македонии, действовали во Фракии и штурмом заняли приморский город-крепость Топер.

Особенно участилось вторжения славянских племен в балканскую часть Византийской империи в конце VI столетия. В 577 году огромное славянское войско, оцениваемое современниками до 100 тысяч человек, перешло Истр и разорило Фракию, Македонию и Фессалию.

Из византийских источников известно, что славяне большими силами вторгались в пределы империи в 581, 585 и 586—587 годах. Они неоднократно, например, осаждали такой большой приморский город как Фессалоника (Солунь). В 589 году славяне в ходе своего вторжения на Балканы достигли Пелопоннеса.

Однако Византийская империя не только защищалась от соседей-славян, но и сама нападала на их земли. В 590-х годах императорская армия под командованием полководца Маврикия При-ска форсировала Истр возле города Дристра (Доростола) и опустошила владения славянских князей Ардагаста и Мусокия. Византийцы воевали на левобережье долго и только с наступлением зимы перебрались обратно через Истр.

В 597 году византийская армия повторила свое вторжение в славянские земли на противоположном берегу Истра. На сей раз поход внезапностью не отличался, а славяне защищались мужественно и умело. Передовой отряд византийцев в тысячу воинов, первым оказавшийся на левом берегу Истра, оказался истребленным. Однако генеральное сражение славяне проиграли, а их вождь Пирагаст погиб на поле брани. Однако продвижение в глубь славянских земель оказалось связанным с большими потерями, и византийцы сочли за благо прекратить поход.

В том же году, когда армия императора воевала в славянских землях за Истром, их противник неожиданно появился перед Фессалоникой и осадил город. Известно, что в ходе шестидневной осады славяне применили тараны и камнеметные машины. Город взять они не смогли и были вынуждены отступить от него.

В 600 году союзное войско авар и славян подступило к Константинополю. Но начавшаяся эпидемия чумы вынудила их подписать мир с Византией. На том совместный поход и закончился. Особенно опасными стали восточные славяне для Византийской империи, когда у них стало развиваться мореходство. На своих легких ладьях-однодеревках они успешно совершали плавания на Понте Эвксинском (Черном море), в Пропинтиде (Мраморном море), Эгейском, Ионическом и Внутреннем (Средиземном) морях. Там славянские лодейные флотилии нападали на приморские города и захватывали торговые суда византийцев, да и не только их.

Фессалонику славяне вновь осадили в 610 году. Пешая рать подступила с суши, а лодейный флот блокировал залив Келларию. После безуспешной трехдневной осады славяне ушли от города.

Славянские лодейные флотилии не раз действовали на просторах Средиземноморья. Так, в 623 году славяне совершили морской поход на остров Кипр и взяли там богатую добычу, а в 642 году напали на побережье Южной Италии и, вероятнее всего, на ряд островов греческого Архипелага.

Но первый крупный поход собственно славяно-руссов на Византию начался в 907 году. Возглавил его князь Олег.

И.Глазунов. Князь Олег и Игорь

К тому времени у наших предков уже сложилась четкая военная организация, просуществовавшая потом несколько столетий. Основой древнерусского войска являлись княжеские дружины – «старшая», состоявшая из наиболее опытных воинов, и «молодшая», состоявшая из «Отроков». На войну ходили также боярское ополчение и ополчение «воев», то есть – крестьянское войско, составлявшее пешую рать.

Для морских походов строились большие «набойные» лодьи, которые ходили на веслах и под парусами. На таких лодьях могло разместиться 40-60 человек с оружием и боеприпасами.

В начавшийся в 907 году поход на Царьград войско двинулось на 2 тысячах лодей, то есть, рать князя Олега насчитывала 80-120 тысяч человек. Флотилия спустилась вниз по Днепру и двинулась к Константинополю вдоль берега Черного моря. Конница шла на виду у флотилии берегом. Когда русы подошли к Царьграду. Пешая рать вытащила лодьи на сушу. Под стенами столицы Византии произошло первое столкновение, после которого византийцы укрылись за стенами города. Русы же начали опустошать окрестности города. Осада города грозила затянуться, и князь Олег решил устрашить греков – он поставил ладьи на катки, поднял паруса и при попутном ветре двинулся к стенам города. Вышедшая навстречу византийская рать была разгромлена, греки вынуждены были начать переговоры.

Князь Олег в ходе переговоров потребовал от Византии выплатить ему по 12 гривен на каждого человека. Византийцы согласились; кроме того, они согласились также и на предоставления ряда льгот русским купцам: беспошлинной торговли в течение 6 месяцев пребывания в Царьграде, бесплатное получение продовольствие и мытье в греческих банях. Лишь после заключения этого договора русская рать отошла от города.

А.Клименко. Триумф князя Олега

Второй крупный поход на Византию руссы предприняли летом 941 года, когда огромное русское войско, ведомое князем Игорем морем и сушей двинулось на Константинополь. Руссы учинили разгром пригородов и двинулись к столице, но на подступах к ней были встречены флотом противника, вооружённым «греческим огнём». Под стенами Константинополя весь день и вечер шёл бой. Греки направляли через специальные медные трубки на русские корабли горящую смесь. Это «страшное чудо», как сообщает летопись, поразило русских воинов. Пламя металось по воде, в непроглядной темени горели русские ладьи. Поражение было полным. Но значительная часть войска уцелела. Руссы продолжали поход, двинулись вдоль побережья Малой Азии. Было захвачено много городов, монастырей, взято в плен изрядное количество греков.

К.Васильев. Князь Игорь

Но Византия успела и здесь мобилизовать силы. Произошли ожесточённые сражения на суше и на море. В сухопутной битве греки сумели окружить руссов и, несмотря на яростное сопротивление, одолели их. Потерпел поражение уже потрёпанный русский флот. Несколько месяцев продолжалась эта война, и лишь осенью русское войско возвратилось на родину.

В 944 г. Игорь собрал новую рать и вновь выступил в поход. В это же время союзники Руси венгры совершили рейд по византийской территории, и подошли к стенам Константинополя. Греки не стали искушать судьбу и выслали на встречу Игорю посольство с просьбой о мире. Новый мирный договор был заключён в 944 г. Между странами восстанавливались мирные отношения. Византия по-прежнему обязалась выплачивать Руси ежегодную денежную дань и предоставить военную контрибуцию. Были подтверждены многие статьи договора 911 г. Но появились и новые, соответствовавшие отношениям Руси и Византии, уже в середине X в., одинаково выгодные обеим странам. Право беспошлинной русской торговли в Византии было отменено.

Византийцы признали владение Русью рядом новых территорий в устье Днепра, на Таманском полуострове. Был усовершенствован и русско-византийский военный союз: на этот раз он был направлен против Хазарии, что было выгодно Руси, стремящейся освободить от хазарской блокады свои пути на Восток. Русские военные отряды, как и прежде, должны были приходить на помощь Византии.

Ю.Лазарев. Послы Русов

Утверждение договора происходило сначала в Константинополе. Там русское посольство привело к присяге на тексте договора императора Романа I Лакапина, здесь же русские язычники, обращаясь к Перуну, клялись на оружии быть верными договору. Христианская часть руссов дала такую же клятву в храме святой Софии. Затем византийское посольство явилось в Киев.

Ранним утром к холму, на котором возвышалась статуя Перуна, двинулась процессия. Её возглавлял сам киевский князь. Следом шли его бояре, дружинники. Сюда же явились и члены византийского посольства. Игорь и его люди сложили к стопам Перуна своё оружие, щиты, золото и в присутствии греческих послов торжественно поклялись в верности договору.

После церемонии на холме Перуна часть собравшихся двинулась в церковь святого Ильи, и там византийское посольство приняло клятву русских христиан из ближайших сподвижников Игоря на верность договору.

Воевал против Византии и сын князя Игоря – Святослав. Первый его поход на Балканы, предпринятый в 967 г., окончился успешным выполнением военно-политического плана Святослава — Болгария прекратила сопротивление.

Святослав продолжал политику Своих предшественников, стремясь увеличить территорию древнерусского государства, защитить его границы, обезопасить волжский торговый путь и взять в свои руки весь великий торговый путь “из варяг в греки”. Вследствие этого Святослав устремился на Балканы, желая завоевать Царьград и перенести политический центр древнерусского государства на Дунай. Он сказал своей матери и боярам: “Не любо мне в Киеве, хочу жить на Дунае, в Переяславце. Тот городок — середина моей земли. Туда сходится все добро: от греков золото, вина, овощи; от чехов и венгров — серебро и кони; из Руси — меха, воск, мед, челядь”. В 967 году в царствование греческого императора Никифора II Фоки из Царьграда в Киев явился посол и просил Святослава от имени своего государя пойти войной на болгар. Греки никак не могли осилить болгар из-за того, что те жили в гористых местах. Греки привезли с собой богатые дары и сулили еще больше за захват Болгарии. Князь согласился и стал собирать войско. На его клич отозвались славный воевода Свенельд, богатыри Сфенкел, Икмор и другие. Святослав предпринял два похода в Болгарию — в 968 и в 969 годах. Овладев столицей Болгарии Преславой и пленив царя Бориса, Святослав послал сказать грекам: “Хочу на вас идти, взять ваш город”. Вслед за этим русы стали готовиться к походу на Царьград. Они усилили свое войско болгарами, которые были недовольны господством Византии, наняли отряды печенегов и венгров. В это время на царский престол в Византии вступил Иоанн I Цимисхий, искусный военачальник и отважный воин. В 970 году под Адрианополем произошло сражение, в результате которого греки потерпели поражение, принесли дары Святославу и пообещали мир. В это время к Святославу прибыло из Киева небольшое подкрепление. Не имея достаточных сил и полагаясь на договор с Цимисхием, Святослав не занял горные проходы чрез Балканы и оставил открытым устье Дуная. Это была его крупная стратегическая ошибка. Кроме того, рать русов оказалась разделенной на две части: главные силы находились в Доростоле, отряд под командованием Сфенкела был расположен в Преславе.

Этим воспользовался Цимисхий. Он собрал 300 судов, вооруженных “греческим огнем”, и в 971 году двинул флот к устью Дуная, чтобы запереть русам обратный путь на родину. Сам император выступил в поход с сильным передовым 2-тысячным отрядом “бессмертных” (отлично вооруженной личной гвардией), 13-тысячной конницей и 15-тысячной пехотой и. без труда преодолел Балканы. За ним следовали остальные силы и большой обоз с осадными и огнеметными машинами и продовольствием. В Болгарии византийские лазутчики распространили слух, что Цимисхий идет не покорять болгарский народ, а освобождать его от русов, и русы вскоре лишились поддержки со стороны болгар.

13 апреля 971 года Цимисхий начал бой на подступах Преславы. В результате этого боя византийцы захватили Преслав, и только немногим русам во главе со Сфенкелом удалось прорваться и уйти в Доростол.

17 апреля Цимисхий двинулся к Доростолу, заняв по пути ряд болгарских городов. 23 апреля византийское войско, значительно превосходившее рать русов, подошло к Доростолу. Передовой отряд византийской пехоты осматривал окрестные леса и овраги в поисках засады.

Первый бой под Доростолом произошел уже 23 апреля 971 года. Русы напали из засады на передовой отряд византийцев. Они уничтожили этот отряд, но и сами погибли. Когда Цимисхий подошел к городу, русы ожидали врага на ближних подступах к Доростолу, “сомкнув щиты и копья, наподобие стены”. Греки перестроились в боевой порядок: посередине стала пехота, на флангах — конница в железных латах; спереди, прикрывая фронт, — легкая пехота: стрелки из лука и пращники — они непрерывно пускали стрелы, метали камни. Бой был упорный, русы отразили 12 атак. Победа колебалась: ни та ни другая сторона не брала верх. К вечеру Цимисхий сам повел всю свою конницу против утомленного противника. Под ударами многочисленной конницы византийцев пехота русов отступила и укрылась за городскими стенами Доростола.

24 апреля византийское войско строило укрепленный лагерь под Доростолом. Цимисхий выбрал небольшую возвышенность, на которой были установлены шатры, вокруг выкопан глубокий ров и насыпан земляной вал. Цимисхий приказал воткнуть в землю копья и на них повесить щиты. 25 апреля византийский флот подошел к Доростолу и блокировал город со стороны Дуная. Святослав приказал вытащить свои ладьи на берег, чтобы их не сжег враг. Русы оказались в окружении. В тот же день Цимисхий подступил к городу, но русы не вышли в поле, а только бросали камни и метали стрелы в противника со стен города и из башен. Византийцам пришлось возвратиться в свой лагерь.

А.Клименко. Сеча

Второй бой под Доростолом произошел 26 апреля. Войско русов вышло в поле и выстроилось в пешем строю в своих кольчужных бронях и шлемах, сомкнув длинные, до самых ног, шиты и выставив копья. После атаки византийцев завязался упорный бой, который шел долгое время без перевеса. В этом бою пал храбрый воевода Сфенкел. Утром 27 апреля бой возобновился. К полудню Цимисхий направил отряд в тыл дружины Святослава. Опасаясь оказаться отрезанными от города, русы отступили за крепостные стены. После того, как прибыли суда и загородили выход в море, Святослав принял решение сесть в крепкую осаду. В ночь на 29 апреля вокруг Доростола был вырыт глубокий ров, чтобы осаждающие не могли близко подойти к крепостной стене и установить осадные машины. У русов не было съестных припасов, и в темную ночь на 29 апреля они на ладьях провели первую большую вылазку за продовольствием. Русы успели обшарить все окрестные места и с большими запасами продовольствия возвращались домой. В это время они заметили на берегу греческий обозный стан: люди поили лошадей и рубили дрова. В одну минуту русы причалили, обошли их лесом, разгромили и с богатой добычей вернулись в город. Цимисхий, пораженный дерзостью русов, приказал усилить бдительность и не выпускать русов из города. С суши он приказал перекопать все дороги и тропинки и выставить на них стражу.

Осада продолжалась. В это время стенобитными и метательными машинами греки разрушали городские стены и убивали их защитников. В один из дней после обеда, когда бдительность врага была ослаблена, Святослав совершил вторую вылазку. В этот раз русы подожгли осадные сооружения и убили начальника осадных машин. Этот успех воодушевил их.

Третий бой состоялся 20 июля. Воины Святослава вышли из города и построились для боя. Первые атаки византийцев были отражены, но после потери русами одного из крупных военачальников они “закинули щиты за спины” и начали отступать. Византийцы нашли между убитыми русами женщин, которые в мужском снаряжении сражались так же храбро, как и мужчины.

На другой день Святослав собрал военный совет и стал думать с дружиной, как им быть и что делать дальше? Одни предлагали спасаться бегством втемную ночь, другие советовали начать мирные переговоры. Тогда Святослав, тяжко вздохнув, отвечал так: “Деды и отцы завещали нам храбрые дела! Станем крепко. Нет у нас обычая спасать себя постыдным бегством. Или останемся живы и победим, или умрем со славой! Мертвые сраму не имут, а убежав от битвы, как покажемся людям на глаза?!” Выслушав своего князя, дружина решила сражаться.

Четвертый, последний бой был дан 22 июля. Рать русов вышла в поле, и Святослав приказал запереть городские ворота, чтобы никто не мог думать о спасении за крепостными стенами. Войско Цимисхия также вышло из лагеря и построилось для боя.

На первом этапе боя русы атаковали византийские войска. Около полудня греки начали отступать. Цимисхий со свежим отрядом всадников задержал наступление русов и приказал уставшим бойцам освежиться водою и вином. Однако контратака византийцев не имела успеха: русы сражались стойко.

Византийцы не могли использовать свое численное превосходство, так как руссы не удалялись далеко от города. Вследствие этого Цимисхий решил применить хитрость. Он разделил свое войско на два отряда. Одному отряду под командованием патрикия Романа и столоначальника Петра было приказано вступить в бой, а затем отступить, чтобы заманить противника на открытую равнину. В это время другой отряд под командованием Варды Склира должен был зайти с тыла и преградить врагу путь отступления в Доростол. Этот план Цимисхия был удачно осуществлен: византийцы стали отступать, а русы, увлеченные успехом, начали их преследовать и удалились от города. Однако бой носил упорный характер, и победа долго склонялась то в одну то в другую сторону. Отряд Варды атаковал с тыла обессилевших русов, и начавшаяся в это время буря понесла тучи песка в глаза войску Святослава и помогла византийцам. Расстроенные натиском спереди, теснимые сзади, среди вихря и ливня, русы храбро сражались и с трудом пробились к стенам Доростола. Так закончился последний бой под Доростолом.

На следующий день Святослав предложил Цимисхию начать мирные переговоры. Несмотря на то, что византийцы имели численное и техническое превосходство, они не смогли разбить своего противника в полевом бою и штурмом взять Доростол. Войско русов стойко выдержало трехмесячную осаду. Враг вынужден был согласиться на условия, предложенные Святославом. После заключения мира Святослав обязался не воевать с Византией, а Цимисхий должен был беспрепятственно пропустить ладьи русов и выдать им по две меры хлеба на дорогу. Обе стороны скрепили свои обязательства клятвами.

После заключения мира состоялось свидание Святослава с Цимисхием. Они встретились на берегу Дуная, после чего рать русов двинулась к Понту. Коварные византийцы предупредили печенегов о том, что русы идут малой дружиной и с богатой добычей. Печенеги ждали войско Святослава у днепровских порогов, самого опасного места на всем пути. “Не ходи, князь, — говорил старый воевода Свенельд, — не ходи к порогам: там стоят печенеги…” Князь не послушался. Он пошел к порогам и, увидев печенегов, опять спустился назад. После тяжелой зимовки на Белобережье дружина пошла вновь. В жестоком бою с печенегами пал Святослав и почти вся его дружина. В Киев вернулся только один воевода Свенельд с небольшим войском. Печенежский князь Куря сделал из черепа Святослава чашу-братину и пил из нее в память победы над русским князем.

Святослав предпринял поход на Византию с целью утвердиться на Дунае, что имело в то время для государства русов важное политическое, экономическое и военное значение. Внешняя политика Святослава была направлена на расширение Древнерусского государства, на усиление его могущества и обеспечение безопасности. Русский князь настойчиво стремился овладеть бассейном Дуная, чтобы надежно обеспечить путь “из варяг в греки”. Занимая Балканы, русы создавали плацдарм для удара по Византии с суши. Кроме того, попытка Святослава удержаться в Переяславце на Дунае показывает стремление перенести политический центр Древнерусского государства ближе к богатым странам юга и объединить все славянские племена.

Славянская идея - часть защиты от политического и медиа-манипулирования. Не существует плохих и хороших народов. Просто бывают периоды, когда народы и государства ведут в правильном или неправильном направлении, как говорит политолог Оскар Крейчи.

První zprávy: Из-за бурных обсуждений выборов в Нидерландах, решений американского президента Дональда Трампа и его встречи с немецким канцлером от внимания западной общественности уходят сообщения об эскалации напряженности на Украине. Были взяты в блокаду самопровозглашенные республики на востоке страны, сначала стихийные и критикуемые правительством, а теперь уже официальные. Замуровываются филиалы российских банков на Украине. Как вы думаете, есть ли угроза большой войны?

Оскар Крейчи: Эскалация, о которой вы говорите, целенаправленна. В широком смысле речь идет о попытке сорвать возможное улучшение отношений между Вашингтоном и Москвой, спровоцировать Россию на действенную помощь повстанцам, которую Запад осудил бы. Кроме того, происходит передел собственности между украинскими олигархами.

- Достигнут ли, как вы считаете, эти действия украинских экстремистов своих целей?

— Все это странно. Блокада восточных регионов очень вредит украинской экономике и подталкивает эти регионы к еще более тесному сотрудничеству с Россией. Трудно придумать более контрпродуктивное поведение с точки зрения интересов Украины. Но что меня особенно пугает в этой истории, так это сама идея блокады. Блокада призвана отрезать противника от ресурсов, тем самым вынудив его отказаться от своих интересов. Или оголодал, или эмигрировал. Блокада несет в себе явные черты геноцида. Просто ужасно, на что идут славяне во взаимных конфликтах!

- Почему славяне?

— После завершения холодной войны в Европе произошло два кровавых конфликта, и оба они были, прежде всего, между славянскими народами. К примеру, война в Югославии. В так называемой Словенской войне (1991), Хорватской войне (1991-1995) и войне в Боснии и Герцеговине (1991-1995) друг с другом воевали славянские народы. И уже потом эти конфликты продолжились боями за Косово и войной в Македонии, в которых участвовали албанцы. В общей сложности было убито около 140 тысяч человек, а четыре миллиона остались без крова.

Вторым кровавым европейским конфликтом после холодной войны стала гражданская война на Украине, начавшаяся в 2014 году. Пока потери исчисляются почти 10 тысячами убитых и более 22 тысячами раненых. Беженцев опять миллионы.

- Хорошо. Речь идет о славянах. Но не кажется ли вам эта точка зрения несколько несерьезной?

— Конечно, мы можем расценивать войну в Югославии как удар по последнему государству в Европе, которое сохранило элементы социализма. Затем последовали удары Запада по трем государствам, которые представляли собой своеобразный арабский вариант социализма. В Ираке у власти была ветвь партии «Баас» (Партия арабского социалистического возрождения), Муаммар Каддафи правил Социалистической Народной Ливийской Арабской Джамахирией, да и в Сирии у власти была партия «Баас». Случайность? Стечение обстоятельств? Правда в том, что, наверное, у любой войны есть несколько причин и, конечно, уровней. И нельзя не увидеть, что в европейских войнах периода после холодной войны больше других участвовали славянские народы.

Если принять, гипотетически, эту точку зрения, то встает вопрос, почему славяне так часто воюют между собой? Или почему у них столько конфликтов, как, например, между поляками и русскими? Я думаю, что мы все слышали о славянской взаимности, а теперь с гордостью наблюдаем за успехами «Славянской эпопеи» Мухи в Японии…

— Все зависит от того, как понимать эту взаимность. Если речь о языковой, культурной, а также духовной близости, то она объективный факт: славяне родственники. Вопрос только в том, насколько дальние родственники, и как эта родственность сказывается на политике. Приверженцы идей панславизма полагают, что славянская взаимность формирует общие жизненно важные интересы, которые можно сформулировать и отстоять только вместе…

- Но мы этого не наблюдаем. Почему?

Контекст

Саакашвили: как зарабатывают олигархи на Украине

Новое время страны 22.03.2017

Они хотят мира любой ценой

El País 22.03.2017

Украина создает свой собственный МиГ-29

The National Interest 22.03.2017

— Потому что славяне, германцы, арабы и прочие — все это «суперэтносы», из которых сформировались народы. И ошибкой было бы приписывать «суперэтносу» мобилизационную политическую силу, которой обладает национальная идея. Политические идеи, такие как патриотизм, национализм и шовинизм, связаны с народом, а не с «суперэтносом». Хорваты и сербы — два славянских народа, которые разделила граница между Западной Римской империей и Восточной Римской империей, а потом — католицизм и православие, тип письменности… Следующему расщеплению славян на Балканах способствовали османы и ислам. Вот так, осваивая новые исторические сюжеты и забывая старые, вместе формировались народы, имевшие общую основу. Рождались языковые различия, появлялись генетические примеси других этносов. Это очень хорошо видно на примере отличий украинцев и русских, а также на довольно большой группе тех, у кого есть черты обоих этих народов.

Но политизировать национальные различия, доводя дело до войны, это преступление. И весьма частое. Поэтому воспоминания о той крови, которую южные и восточные славяне пролили после завершения холодной войны, заставляют меня задуматься о том, что если бы Нобелевская премия мира была тем, чем ее считают, ее должны были бы получить архитекторы чехословацкого развода.

Однако провалились и все попытки объединить на основе панарабской идеи Египет с Сирией и Ливией. Члены партии «Баас» из Дамаска и Багдада также не нашли общего политического языка, вероятно, потому, что одни представляли шиитское и другие суннитское меньшинство в своих странах. После появления пангерманства некоторые народы с германскими предками, прежде всего англичане и немцы, тоже стреляли друг в друга в больших войнах. Сегодня мы наблюдаем за дикими действиями украинских националистов, которых совершенно не интересует, что «москали» тоже славяне.

- А русского национализма на Украине вы не видите?

— Вижу! Однако злоумышленная инициатива — на стороне украинских националистов. Их организованные сообщества первыми начали применять в политических спорах насилие и продолжают это делать. Их слепая ненависть ко всему русскому и советскому сближает их с нацизмом. В этой ситуации есть и своя ирония, ведь как определить территорию Украины без советской истории? Восточная граница — это бывшая административная внутригосударственная граница, внесенная в карты, невзирая на историю и этнический состав населения. А западная? Если бы я захотел съязвить, то сказал бы, что западная граница Украины — наследие пакта Молотова — Риббентропа.

- Вы уже преувеличиваете! Ведь этот пакт между диктаторами все осуждают!

— Я преувеличиваю лишь отчасти. Все началось в 1919 году, когда Красная армия подошла к Варшаве. Тогда министр иностранных дел Великобритании Джордж Керзон предложил границу между советской Россией и Польшей, которая проходила к востоку от военного фронта. Но потом случилось «чудо на Висле», и Красную армию вытеснили далеко на восток от линии, предложенной Керзоном. Война помогла тому, чтобы Польша присоединила, в частности, территории с преимущественно украинским и белорусским населением. Но и эта граница, которая проходила за сотни километров к востоку от линии Керзона, не устраивала некоторых поляков, потому что неприсоединенными оставались территории бывшей польско-литовской Речи Посполитой. Во времена расцвета она контролировала Киев и простиралась вплоть до Черного моря. Пакт Молотов — Риббентроп определил восточную границу Советского Союза на линии Керзона. Кстати, только после этого пакта Вильнюс стал частью Литвы, а прежде он входил в Польшу. И угадайте, где была установлена польская граница на Ялтинской конференции — тоже на линии Керзона! Были сделаны лишь небольшие уступки Варшаве. Польша, это, как сказал Черчилль, «передвижное государство», получило территории на западе. Не всех украинских, польских и немецких националистов устраивает это положение.

Но полякам есть в чем упрекнуть русских, скажем в массовом убийстве в Катыни и… Как бы это сказать?.. В присоединении части бывшей Польши к Советскому Союзу. Многие историки утверждают, что в апреле 1940 года в Катыни НКВД (советская тайная полиция в то время) убило около 15 тысяч польских пленных.

— Вы правы: об убийствах в Катыни забывать нельзя. Но кто бы их ни совершил, современные русские в них не виноваты. Так же, как современные поляки не виноваты в том, что после «чуда на Висле» в 1920 году в польском плену оказалось более 100 тысяч красноармейцев. По самым минимальным оценкам специалистов, в плену погибло до 16 тысяч красноармейцев, а по максимальным — 50 тысяч.

Разумная политика заканчивается тогда, когда из прошлого начинают выдергивать отдельные события и оправдывать ими свои нынешние эгоистические интересы. Были времена, когда поляки правили в Москве, и если бы они не подавляли православие, возможно, многие их приветствовали бы как спасителей от хаоса. Точно так же нельзя забывать о том, что на протяжении ста лет Варшава была частью Российской империи. Во время этого продолжительного периода Польша получила от царя Александра конституцию, которая была самой демократичной в Европе того времени, но при этом российские войска жестоко подавили восстание поляков, боровшихся за свободу.

Но эмоции — часть политики. Пусть нам это и не нравится. Частью политики является и история. Вы и сами несколько раз подчеркивали это в наших интервью.

Мультимедиа

Ничейная земля

The Associated Press 18.06.2015

Женщины взялись за оружие

Reuters 10.10.2014

— Да, в политике приходится считаться с эмоциями и незрелой историографией, но гуманисты должны акцентировать приоритет всеобщих ценностей. Политику нужно делать, исходя из опыта прошлых поколений, чтобы он был составной частью анализа. Но глупо утверждать, что существует наследственная коллективная вина. И до какого колена ее возлагать? Подлинный патриотизм подразумевает великодушие, как, например, у Зденека Маглера.

Чего можно добиться, обвиняя современных русских в катыньском убийстве? Если его совершила советская тайная полиция, то ее основателем был Феликс Дзержинский, а он по происхождению поляк. Первый отдел этой организации был сформирован из латышских стрелков. А в период расстрела в Катыни тайной полицией руководили два грузина — Иосиф Сталин и Лаврентий Берия. Об исторических трагедиях нужно помнить, чтобы они не повторялись, но неразумно искать виновных в других поколениях.

Это опять возвращает нас к вопросу, почему после холодной войны друг с другом воевали преимущественно славяне?

— Причин много. Например, на Украине существует множество определений Украины, и каждое подразумевает свои границы, которые, в свою очередь, находят отражение в подсознании людей, делающих политику. Когда на долгое время воцаряется социальная нестабильность, националистические идеи становятся притягательнее, потому что предлагают простые, хотя и иллюзорные, решения. Также есть страх перед возможным объединением славян. Их 300 — 450 миллионов, и эта сила может кого-то пугать.

Первый крупный панславянский проект разработал великий словацкий культурный и политический деятель — Людовит Штур. В его книге «Славянство и мир будущего», написанная в начале 50-х годов 19 века, славянское единство преподносится как защита от германского давления. Кстати, эту интереснейшую книгу Штур написал на немецком языке, и ее практически сразу же перевели на русский язык, а вот на словацком она была опубликована только в конце 20 века. Боясь пангерманизма, Палацкий отказался от «австрославизма» в пользу славянского единства под крылом России — единственного славянского государства того времени. С другой стороны, в Австрии Габсбургов страх перед возможным объединением славян привел к тому, что некоторые немецкие политики и интеллектуалы, жившие в приграничных чешских регионах, стали впервые задумываться о выселении чехов с этих территорий. А это была чудовищная идея, которую впоследствии попытались реализовать немецкие нацисты.

У славян есть тенденция к анархически понимаемой демократии без всякой иерархии. Когда-то именно это погубило Польшу. Сегодня этот анархическо-демократический элемент тоже выгоден как инструмент манипулирования для всякого рода самозваных «защитников свободы» как внутри стран, так и из-за рубежа. Когда-то именно Берлин пошел против воли США и западноевропейских партнеров и первым признал сепаратистские государства на территории бывшей Югославии. То, что, к примеру, немецкий или англо-саксонский шовинизм является атавизмом, не означает, что он не может стать ведущей политической идеей.

- Вы полагаете, что и сегодня панславянская идея мертва?

— Никакой панславянской солидарности на уровне политических элит нет. Во время бомбардировок Югославии чешское правительство одобрило их, словацкое — позволило пролет самолетов НАТО, хотя «германская» Австрия в этом отказала. Болгария, несмотря на свои экономические интересы, все же послушалась приказов Большого брата и отказалась от договоренностей с Россией о транзите газа. Поляки и болгары строят базы НАТО и США, нацеленные против России, а остальные время от времени об этом подумывают. Да, отмечу еще и то, что в России панславянская идея никогда так и не стала ведущей: ни при царе, ни в Советском Союзе, ни в современной России.

Но, помня об идее славянской взаимности, нам легче конкретизировать и сохранять идентичность наших народов. Эту тему возродила хаотичная миграция. Славянская идея — часть защиты от политического и медиа-манипулирования. Она напоминает нам и о том, что не существует плохих и хороших народов. Просто бывают периоды, когда народы и государства ведут в правильном или неправильном направлении.

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.

В наше время, когда весь мир пытается подражать американцам начиная от формы одежды, заканчивая тактикой и суточными сухими пайками, нашим воинам необходимо чаще смотреть в богатую копилку российских воинских традиций и использовать многовековой опыт русских воинов. Нет, я не призываю надеть лапти, отрастить бороды и взять в руки мечи и луки. Главное - умело выделить и обобщить те принципы, с помощью которых они побеждали более сильного и численно превосходящего их врага.

Основы и философия русской военной школы изложены в «Науке побеждать» А В.Суворова. К сожалению, не у многих современных командиров, что называется, доходят руки до этой книги. Но чтобы увидеть и понять суть принципов, изложенных Суворовым в своем безсмертном труде, стоит совершить экскурс в глубь веков и посмотреть, как же воевали древние Русичи.

Земля, на которой жили наши далекие Пращуры, была богатой и плодородной и постоянно привлекала с востока - кочевников, с запада - германские племена, к тому же наши предки старались осваивать новые земли. Иногда эта колонизация проходила мирно, но. зачастую, сопровождалась боевыми действиями.

Советский военный историк Е.А. Разин в своей книге «История военного искусства” так рассказывает об организации Славянского войска периода V-VI веков:
У Славян воинами были все взрослые мужчины. У славянских племён имелись дружины, которые комплектовались по возрастному принципу молодыми, физически сильными и ловкими воинами. В основе организации войска лежало деление на роды и племена, Возглавлял воинов рода старейшина (староста), во главе племени стоял вождь или князь

Прокопий из Кессарии в своей книге «Война с готами» пишет, что воины славянского племени «привыкли прятаться даже за маленькими камнями или за первым встречным кустом и ловить неприятелей. Это они не раз проделывали у реки Истр». Так, древний автор в вышеупомянутой книге описывает один интересный случай, как славянский воин, умело используя подручные средства маскировки, взял «языка».

И вот этот Славянин, ранним утром подобравшись очень близко к стенам, прикрывшись хворостом и свернувшись в клубочек, спрятался в траве. Когда подошел к этому месту гот, Славянин внезапно схватил его и принёс живым в лагерь.

Мужественно выдерживают они пребывание в воде, так что часто некоторые из числа остающихся дома, будучи застигнутыми внезапным нападением, погружаются в пучину вод. При этом они держат во рту специально изготовленные большие, выдолбленные внутри камыши, доходящие до поверхности воды, а сами, лежа навзничь на дне реки, дышат с помощью них; и это они могут проделывать в течение многих часов. Так что совершенно нельзя догадаться об их присутствии.

Местность, на которой Славяне обычно принимали бой, всегда была их союзником. Из тёмных лесов, речных заводей, глубоких оврагов Славяне внезапно атаковали своих противников. Вот что об этом пишет упомянутый ранее Маврикий:
Сражаться со своими врагами Славяне любят в местах, поросших густым лесом, в теснинах. на обрывах, с выгодой для себя пользуются засадами, внезапными атаками, хитростями, и дном и ночью изобретая много разнообразных способов… Имея большую помощь в лесах, они направляются к ним, так как среди теснин они умеют отлично сражаться. Часто несомую добычу они бросают как бы под влиянием замешательства и бегут в леса, а затем, когда наступающие бросаются на добычу, они без труда поднимаются и наносят неприятелю вред. Все это они мастера делать разнообразными придумываемыми ими способами с целью заманить противника.

Таким образом, мы видим, что древние воины брали верх над противником в первую очередь отсутствием шаблона, хитростью, умелым использованием окружающей местности.

В инженерной подготовке наши Пращуры также были признанными специалистами Древние авторы пишут, что Славяне в искусстве форсирования рек превосходили «всех людей». Находясь на службе в войске Восточной Римской империи, славянские отряды умело обеспечивали форсирование рек. Они бысгро изготавливали лодки и на них перебрасывали на другой берег крупные воинские отряды. Лагерь Славяне обычно разбивали на высоте, к которой не было скрытых подступов. При необходимости дать бой на открытом поле они устраивали укрепление из повозок.

Феофинат Сиомпатт сообщает о походе одного славянского отряда, который вёл бой с римлянами:
Так как это столкновение для варваров (Славян) было неизбежным (и не предвещало успеха), то они, составив повозки, устроили из них как бы укрепление лагеря и в середину этого лагеря поместили женщин и дотей. Славяне связали повозки, и получилось сомкнутое укрепление, с которого они метали копья в противника. Укрепление из повозок было надежной защитой от конницы.

Для оборонительного боя Славяне выбирали труднодоступную для противника позицию или же насыпали вал и устраивали засыпи.

При штурме укреплений противника они применяли штурмовые лестницы и осадные машины. В глубоком построении, положив щиты на спину, Славяне шли на штурм. Из вышеприведённых примеров мы видим, что использование местности в сочетании с подручными предметами лишало противников наших предков тех преимуществ, которыми они первоначально обладали.

Многие западные источники утверждают, что у Славян не было строя, однако это не означает, что они не имели боевого порядка. Тот же Маврикий рекомендовал выстраивать против них не очень глубокий строй и атаковать не только с фронта, но во фланги и с тыла. Отсюда мы можем сделать вывод что для боя Славяне располагались в определённом порядке. Маврикий пишет:
…иногда они занимают очень крепкую позицию и, охраняя свой тыл, не дают возможности вступить в рукопашный бой, равно и окружить себя или ударить с фланга, или зайти к ним в тыл.
Приведённый выше пример даёт понять, что у древних Славян был определённый боевой порядок, что сражались они не толпой, а организованно, построившись по родам и племенам. Родовые и племенные вожди являлись начальниками и поддерживали в войске необходимую дисциплину. В основе организации славянского войска лежало общественное устройство - деление на родовые и племенные отряды. Родовые и племенные связи обеспечивали необходимую сплоченность воинов в бою.

Таким образом, использование славянскими воинами боевого порядка, дающего неоспоримые преимущества в бою с сильным противником, говорит о том, что Славяне но только проводили боевую подготопку со своими дружинами. Ведь для того чтобы быстро действовать в боевом порядке надо было это отроботать до автоматизма. Также, надо было знать противника, с которым придется воевать.

Славяне могли не только искусно сражаться в лесу и поле. Для взятия крепостей они пользовались простой и эффективной тактикой.

В 551 году отряд Славян численностью более 3000 человек, не встретив никакого противодействия, переправился через реку Истр. Навстречу Славянам было выслано войско, имеющее большие силы. После переправы через реку Марица Славяне разделились на два отряда. Римский военачальник решил разбить их силы поодиночке в открытом поле. Имея хорошо поставленную тактическую разведку и будучи осведомлёнными о передвижениях противника. Славяне упредили римлян и, внезапно атаковав их с двух направлений, уничтожили своего врага.
Вслед за этим император Юстиниан бросил против Славян отряд регулярной конницы. Отряд дислоцировался во фракийской крепости Тзуруле. Однако, этот отряд был разбит Славянами, которые имели в своих рядах конницу не уступавшую римской. Разбив регулярные полевые войска, наши предки начали осаду крепостей во Фракии и Иллирии.

Представляет большой интерес взятие Славянами приморской крепости Тойер, которая была расположена в 12 днях пути от Византии. Гарнизон крепости в 15 тысяч человек представлял собой грозную силу. Славяне решили прежде всего выманить гарнизон из крепости и уничтожить его. Для этого большая часть воинов расположилась в засаде недалеко от города, а незначительный отряд подошел к восточным воротам и начал обстреливать римских солдат.

Римляне, увидев, что врагов не так много, решили выйти за пределы крепости и разбить Славян в поле. Осаждающие начали отступать, делая вид для напавших, что, испуганные ими, обратились в бегство. Римляне же, увлеченные преследованием, оказались далеко впереди крепостных укреплений. Тогда поднялись находившиеся в засаде и, оказавшись в тылу у преследовавших, отрезали им возможные пути отступления. А те, которые делали вид, что отступают, повернувшись лицом к римлянам, атаковали их. Истребив преследователей, Славяне вновь бросились к стенам города. Гарнизон Тойера был уничтожен. Из сказанного можно сдедать вывод о том, что в славянском войске были хорошо поставлены взаимодействие нескольких отрядов, разведка, маскировка на местности.

Из всех приведенньх примеров видно, что в VI веке наши предки обладали совершенной по тем временам тактикой, они могли воевать и наносить серьёзный урон противнику, который был гораздо сильнее их, а зачастую обладал и численным превосходством. Совершенной была не только тактика, но и боевая техника. Так, при осаде крепостей, Славяне использовали железные тараны, установив осадные машины. Славяне под прикрытием метательных машин и стрелков из лука подвигали тараны вплотную к крепостной стене, начинали её расшатывать и пробивать бреши.

Помимо сухопутной армии, Славяне имели флот. Существует много письменных свидетельств использования ими флота при боевых действиях против Византии. В основном корабли применялись для транспортировки войск и высадки десантов.

За многие годы славянские племена в борьбе с многочисленными агрессорами с территории Азии, с могущественной Римской империей, с Хазарским каганатом и франками отстояли свою независимость и обьединились в союзы племён.

В этой многовековой борьбе складывалась военная организация Славян, возникло военное искусство соседних народов и государств. Не слабость противников, а сила и военное искусство Славян обеспечивали им победы.

Наступательные действия Славян вынуждали Римскую империю переходить к стратегической обороне и создавать по нескольку оборонительных линий, наличие которых не обеспечивало безопасности границ империи. Не достигали поставленных целей и походы византийской армии за Дунай, в глубь славянских территорий.

Эти походы обычно заканчивались поражением византийцев. Когда же Славяне, даже при своих наступательных действиях, встречали превосходящие силы противника, они обычно уклонялись от боя, добивались изменения обстановки в свою пользу и лишь тогда снова переходили в наступление.

Для дальних походов, переправ через реки и овладения приморскими крепостями Славяне пользовались ладейным флотом, который они строили очень быстро. Большим походам и глубоким вторжениям обычно предшествовала разведка боем силами значительных отрядов, проверявших способность противника к сопротивлению.

Тактика Русичей заключалась не в изобретении форм построения боевых порядков, чему придавали исключительное значение римляне, а в многообразии приёмов нападения на врага, как при наступлении, так и при обороне. Для применения этой тактики необходима была хорошая организация войсковой разведки, которой Славяне уделяли серьёзное внимание. Знание противника позволяло производить внезапные нападения. Умело осуществлялось тактическое взаимодействие отрядов как в полевом бою, так и при штурме крепостей. Для осады крепостей древние Славяне умели в короткий срок создать всю современную им осадную технику. Помимо всего прочего, славянские воины умело использовали психологическое воздействие на противника.

Так, ранним утром 18 июня 860 года столица Византийской империи Константинополь подверглась неожиданной атаке русского войска. Русы пришли морем, высадились у самых стен города и осадили его. Воины поднимали на вытянутых руках своих товарищей и те, потрясая сверкающими на солнце мечами, повергали в смятение стоящих на высоких стенах константинопольцев. Это “нападение” было исполнено для Руси огромного смысла - впервые молодое государство вступило в противоборство с великой империей, впервые, как покажут события, предъявило ему свои военные, экономические и территориальные претензии. А главное -благодаря этому демонстративному, психологически точно просчитанному нападению и последующему мирному договору о «дружбе и любви» Русь была признана равноправным партнёром Византии. Русский летописец записал позднее, что с этого момента «началася прозывати Руска земля».

Все перечисленные здесь принципы ведения боевых действий не потеряли своего значения и в наши дни. Разве маскировка и военная хитрость в век ядерных технологий и информационного бума потеряли свою актуальность? Как показали последние военные конфликты, даже имея разведывательные спутники, самолеты-шпионы, совершенную аппаратуру, компьютерные сети и огромной разрушительной силы оружие, можно долго бомбить резиновые и деревянные макеты и при этом громогласно вещать на весь мир о громадных военных успехах.

Разве потеряли свое значение скрытность и внезапность?

Вспомним, как были удивлены европейские и НАТОвские стратеги, когда, совершенно неожиданно, на Приштинском аэродроме в Косово вдруг оказались российские десантники, а наши «союзники» были безсильны что-либо предпринять.